
Судом установлено, что А. был застрахован по заключенным между АО «СОГАЗ» (страховщик) и ООО «РМЗ «Газпромнефть-ОНПЗ» (страхователь) договором страхования от несчастных случаев и болезней. Страховым случаем по указанным договорам страхования являлась смерть застрахованного лица в результате любых заболевания, кроме прямо исключенных договором, впервые диагностированных в течение срока действия договора. Согласно п.п. б, в п. 2.1.2 договоров страхования смерть в результате естественных причин - смерть застрахованного лица в результате любого заболевания, впервые диагностированного в течение срока действия договора страхования и произошедшая в течение срока действия договора страхования.
Выгодоприобретателями по договору
страхования, если он не назначен, в случае смерти застрахованного лица являются
наследники застрахованного лица. Согласно
приложению к договору страхования, размер страховой выплаты при диагнозе – рак,
установленного впервые в течение срока действия договора страхования, и
последующей за этим смерти составляет 100 % соответствующей индивидуальной
страховой суммы данного застрахованного лица (500 000 рублей).
Заболевание у А. было диагностировано впервые и
последовавшая смерть наступили в период действия договора страхования от
несчастных случаев и болезней, что свидетельствует о наступлении
предусмотренного договором страхового случая. Поскольку в силу договора истец
является выгодоприобретателем по договору страхования, заключенному между АО
«СОГАЗ» и ООО «РМЗ «ГПН-ОНПЗ», договор страхования заключен для личных нужд
застрахованного лица и, соответственно, его наследника, то правоотношения истца
и страховой компании регламентируются законодательством о защите прав
потребителей. Страховщик был извещен истцом о намерении получить страховое
возмещение, однако отказал в выплате такового со ссылкой на наступление смерти А.
после окончания срока действия договора и постановку диагноза до начала срока
действия договора. В пакете документов направленного истцом ответчику для
выплаты страховой суммы имеется медицинская документация из которой однозначно
следует, что диагноз заболевания, от которого скончался А., был впервые ему
поставлен в январе 2018 года. Имеющиеся у ответчика разночтения по полученным
документам из медицинского учреждения по
указанной иной дате постановке диагноза не могут повлечь негативные последствия
для потребителя, так как ответчик обязан был перепроверить полученную из
медицинского учреждения информацию, самостоятельно выяснить их причину.
Таким образом судом были удовлетворены
требования истца полностью: взыскана сумма страхового возмещения согласно
указанного в договоре, компенсация морального вреда, штраф.